Что делает объект системным?

Не количество  свойств или факторов, делает объект системой.  А то, что к нему возможно применить некий набор процедур и операций, а именно :
➢ процедуры разложения. (необходимое условие).
➢ связывание выделенных частей в нечто целое, через задавание структуры связей, и одновременно превращение части в элементы. (Если части между собой не связаны, это не элементы. Элементы - это то, что уже увязано в структуре связей и, следовательно, образует целое).
➢ процедура, завершающая обратный ход, а именно: вложить внутреннюю структуру, с элементами и связями, назад, замыкая этот цикл
Проделав весь этот ход, мы получаем системное представление объекта. Если нам удалось это сделать, мы говорим, что наш объект - система. Удалось практически и мысленно в равной мере.
Важно, что представление о том, что мы можем проделать эти процедуры и вернуться назад, т.е. получить вновь такой же объект, - это представление позволяет нам говорить, во-первых, что наш объект есть система, а во-вторых, что наше системное представление соответствует этому объекту.

Схема – графическое системное представление объекта

«Системное представление объекта» с точки зрения его графики, или строения самого представления -  это не что иное, как форма фиксации проделанных нами процедур с объектом (практических или мысленных), - разложения, задавание структуры, получение прежнего объекта.
Если я рисую некий объект как состоящий из множества элементов, это означает не что иное, как то, что я его могу разделить, расчленить на части: применю к нему эти процедуры - и получу нужные результаты. Если я рисую здесь значки связей, то это означает лишь, что я могу эти элементы между собой связать и в результате у меня получится некое живое целое, - это символизируется внешним обводом, знаком целого, целостности, и у меня будут здесь различные признаки (а), (b), (с) и т.д.  Поэтому на вопрос: что такое эта схема? - я отвечаю: не что иное, как следы проделанных мною действий. Форма фиксации моих или наших процедур, применяемых к объекту.
Любая схема, любое изображение объекта всегда, в любом случае, какую бы категорию мы не брали, есть схема наших процедур, прилагаемых к этому объекту.
Наши операции должны соответствовать устройству объекта. Резание должно соответствовать самому объекту (как если бы резал опытный хирург, а не «мясник»). Если неадекватно режем, не получим исходный материал. А если режем по функциональным, узловым блокам, то получим.

Это понятие системы носит технический характер.

Наше слово «техника» происходит от греческого слова «техне», «искусство»; технический - это значит «зависящий от искусства человека». Не от науки, следовательно.
Когда наука и техника (или искусство) соединяются, получается инженерия. Инженерия отличается от техники своей обоснованностью. Можно сказать так: техника есть чистое искусство, а инженерия - это искусство, опирающееся на строгие знания. Но сама по себе техника - это искусство.
И вот накладывание этой сетки структурно-системного представления на объект есть искусство.

Требования к структурно – системному представлению

1. требование конструктивности
Изображения нам нужны для того, чтобы мы могли с ними работать и оно не должно точно соответствовать объекту по простой причине: если бы изображение было полностью тождественно объекту, оно нам было бы ни к чему. В этом весь смысл модели (изображения): модель по определению отличается от объекта.
Как это работает: вот я работаю с объектом. В каком-то пункте возникает что-то, чего я не могу сделать. Я выхожу в замещающий план. А знаки, чтобы я мог с ними работать, должны представлять собой конструкции, которые я по определенным правилам собираю и по определенным правилам преобразую. Значит, зафиксированные правила сборки и преобразования должны выводить меня каждый раз на новый объект этого знакового типа. Мы берем другую группу операций и процедур и распространяем дальше область знаков. Потом еще одну, еще одну... А теперь все это, как шапокляк, собирается вместе.
2. требование оперативности
Проблема есть в том, что часто человек не может перейти из замещающего плана к действительности. Все время остается проблема соответствия. Знаковая система сильно разрослась. Отсюда возникла сложнейшая проблема выхода на объект, спуска вниз.
Но знаковые формы помогают нам «увидеть» объект. Иным способом это вовсе невозможно. (невозможно увидеть атомную станцию, невозможно увидеть ноль).
Множество знаков, порожденных нашим оперированием со знаками, созданных нашими конструктивными процедурами, применяемыми к знакам, значимы, но только они обозначают, как мы говорим, идеальные объекты. И когда мы работаем с оперативными системами, мы никогда не знаем, работаем мы с реальностью или с идеальными объектами.
Знаки возникают как прямое и непосредственное изображение, обозначение объектов, с которыми мы работаем. Но дальше мы должны включить эти знаковые изображения в новые системы оперирования, в символические системы оперирования. И все знаковые системы подстроены под эти чисто символические, знаковые системы оперирования. Это оперирование порождает новые объекты, в том числе и идеальные. Практически все, о чем мы говорим, - практически все! – это, прежде всего, идеальный объект, а уж затем, в редких случаях, реальный объект, этому идеальному соответствующий. И это полностью относится к структурам и системам, к этим представлениям. Как к любым другим - алгебраическим, дифференциально-интегральным и прочим.

Технический объект.
целевой объект, номинальный объект, оестествленный, натуральный объект.
Понятие целевого и номинального объекта можно увидеть на примере как работают техники и геологи с объектом – месторождение, когда надо ответить на вопрос – что такое месторождение - это что, естественный, натуральный объект, границы его проходят соответственно тому, как земля устроена, или соответственно нашим поисковым средствам? И огромное количество думающих геохимиков и геологов говорят, что объекты - номинальные, словесные, и границы мы проводим, выискивая нужные нам, для наших целей, формы. Поэтому «целевой» и «номинальный» - это два близких понятия. Номинальный - это просто обобщение целевого. Вы можете мыслью очертить как угодно границы объекта.
Геолога интересует иное - он принимает натуралистическую точку зрения и говорит о натуральном объекте, понимая, что геологу, в отличие от геотехника, нужно знать, насколько эти его очерченные границы и найденные им построения соответствуют... - только чему? Наверное, первый простой заход - реальному строению объекта. И отсюда возникает проблема, насколько эти съемы, создаваемые в знаковом, символическом плане, могут быть оестествлены (т.е. можем ли мы сказать, что разбивка, которую мы произвели, соответствует изначально заложенному устройству объекта - тому, что было в самой природе).

Первое (из четырех) прочтение схемы через процессы (как технология реализации проекта).
Сделан проект в проектном бюро. Далее его надо реализовать. В организационно-управленческой работе. Условия в проект заложены из предположения о статичности всех внешних условий, а они меняются постоянно. Сама эта идея предполагает гомеостаз в меняющихся условиях. Вы имеете проект и все время живете в мире долженствования.
Проект – это знаковая форма. Вы читаете проект – это оперирование со знаками. Мы читаем схемы, мы их понимаем, мы их преобразуем, композиции из них устраиваем, в другие трансформируем и т.д. - есть такой слой работы. Есть мир реальной практической работы. Между знаками и реальностью наших практических действий должно быть отношение соответствия. НО это противоречит понятию знаковой функции. Такого нет, и не может быть никогда. Этого нет нигде.
Что я стремлюсь все время показать? У вас есть один слой - чистого мышления (схемы на доске) и есть другой слой - практической деятельности. И вот этот переход из мира практической деятельности в мир мышления, как и переход из мира мышления в мир практической деятельности, очень сложен и запутан.
Итак, есть два слоя, которые еще должны быть особым образом сцеплены друг с другом.  Сами проекты непосредственно не накладываются на реальность, - такого с проектами никогда не бывает. Проекты попадают в организационную структуру деятельности. И за счет этого они могут реализоваться. Именно организационная работа - оргуправленческая - обеспечивает реализацию проекта. Проект - это предписание, для начальника: как, в какой последовательности он должен действовать. Но действие несет на себе сам человек. Он должен уметь осуществлять действия, он должен знать, у него должен быть соответствующий опыт. Сами эти схемы сами собой на реальность не накладываются. Они опосредованы определенной мыследеятельностью в определенных социо-культурных условиях организации.
Руководитель прочитывает проект, анализирует его и как своего рода переводчик, или толмач, должен перевести содержание, зафиксированное в проекте. НО одна и та же схема может быть прочитана по-разному.
После прочтения руководитель должен превратить проект в конкретные задания конкретным людям (компетентным). Нужны квалифицированные люди, несущие определенные процедуры и операции, а начальник должен состыковывать их определенным образом согласно проекту. Проект есть один из документов - подчеркиваю: один из, - обеспечивающих состыковку работ (и косвенно - людей, как носителей этих работ). Но только не сам проект это обеспечивает; а перевод его в организацию работ соответствующим начальником.
Вот есть проект. Его «разрезают», то есть преобразуют в последовательность других проектов. Потом снова, в другую последовательность. И потом, наконец, это доходит до людей, которые превращают все это в живую деятельность, определенным образом соорганизованную. А деятельность порождает станцию.
При этом важное условие: проект есть каждый раз создание идеального объекта. Каким будет сам  объект порой никто не знает, как он поведет себя в жизни с течением времени и в реальных условиях.
Связь проекта и изделия опосредует человеческая мыследеятельность. Схема организует нашу деятельность с изделием, причем деятельность как мыслительную, так и практическую. Но эту деятельность надо еще организовать. Ее несут определенные люди вместе с машинами.
Но чтобы дошло до действия, надо проделать длинный путь, связанный с «разрезанием» проекта и его преобразованием во множество проектных документов. Каждой бригаде надо дать свой проект. И переход от исходной схемы к объекту всегда осуществляется через множество других схем. Мы исходную схему преобразуем в другие схемы, а потом схемы воплощаются в определенный способ действования. Нет никакого выхода на объект непосредственно из знаковой схемы. Все опосредовано деятельностью.

Прочтение схемы в науке
В науке строятся схемы-модели, а не схемы-проекты. Схемы-проекты - это то, в соответствии с чем надо через деятельность создать объект. А схема-модель - это тоже предписание к действию - к действию, посредством которого надо объект открыть, причем всегда новый объект, ведь наука не повторяет поисков объектов, она все время идет дальше, и ученый вынужден постоянно отрицать свои прошлые представления, он ищет новое. Как он ищет? Он выдвигает гипотезу, т.е. предположение об устройстве объекта. Теперь, почему я все время говорю, что объект нам дается через схему действий, что системное представление есть следы действий, которые мы должны осуществить? Что такое гипотеза? Это предположение об устройстве объекта. Но что такое устройство объекта в этом и других случаях? Это схема действий, которые мы должны осуществлять, чтобы этот новый объект выявить, чтобы его открыть. Таким образом, я все время склеиваю действие и объект через эту схему.
Схема есть выражение операционально - деятельностного содержания, предписание к действию, с одной стороны, а с другой - объект, который через эти действия открывается.
И дальше мы должны проверить: либо такой объект есть, либо его нет, и не может быть вообще. А кстати, наука больше занимается опровержением своих гипотез, чем их подтверждением. Итак, гипотезы проверяются - либо опровергаются, либо подтверждаются. Через что? Через системы и последовательности действий. Но для этого каждый, кто работает, должен уметь такую схему прочитать.
Итак, у нас есть структурная схема и первый способ ее прочтения - через процессы. Но это хитрость - то, что мы видим здесь процессы. Схема процессы не изображает. Непонятно, имитирует ли схема процессы. Что происходит, когда мы ее читаем? Ведь если ее прямо и непосредственно класть на объект, минуя опосредующую роль деятельности, то ничего не получится.

Второе определение системного объекта
Итак, я имею одну структурно-системную схему.  Я прочитываю ее:
➢ Первый раз как изображение процесса - взглядом, пальцем, ходом мысли имитируя движение.
➢ Второй раз я ее прочитываю совершенно иначе, как схему функциональных элементов.
➢ Третий раз я ее могу прочесть как схему морфологической организации,
➢ Четвертый раз - просто как указание на материал.

Все эти явления - процессы, функциональные структуры, организованности материала и сам материал, - живут по разным законам.  А схема у нас, тем не менее, одна.
Теперь смотрите, как же мы представляем себе объект. Ведь мы нарисовали схему и говорим, что за ней должен быть объект. Мы должны осуществить процедуру оестествления. Мы уже поняли, что пускай через деятельность, но все равно мы должны дойти до объекта. До какого объекта мы должны дойти? Мы ведь теперь говорим, что у объекта есть процессы, функциональная структура, морфология, просто материал. Значит, наш объект оказался разноплановым.
И теперь мы получаем: за этой схемой при системной интерпретации стоит не один объект, а четыре идеальных объекта.
➢ Есть процесс, и он живет по своей логике, по своим законам.
➢ Есть функциональная структура, и это нечто совершенно отличное от процесса.
➢ Есть морфология - монтажные элементы, организованность материала, - она живет иначе, чем функциональная структура.
➢ И есть еще материал.
Таким образом, за этой схемой стоят четыре совершенно разные сущности.
Давайте на секунду это оставим и зададим себе вопрос, что такое река как объект. Можем мы ее рассматривать как объект? Что это такое - река как объект? И, кстати, не похожа ли ваша деятельность на строительстве на этот объект, не есть ли это то же самое?
Так что такое - река? Река - это поток воды, но он обязательно требует соответствующей подкладки. Он предполагает русло. Если русла нет - реки не будет.
Смотрите, как я теперь начинаю двигаться. Я беру полярные категории. С одной стороны, есть поток - я его отождествляю с процессом. С другой стороны, есть материал, в котором этот процесс проходит. Теперь смотрите, что с объектом. Ведь сначала есть просто материал как подкладка.
А река своим ходом начинает прокладывать русло, создает для себя ложе. Поэтому, фактически, процесс «наследил», он организовал материал «под себя». Есть, следовательно, организация материала, соответствующая этому процессу.
Давайте посмотрим с этой точки зрения на город. Что такое улица? Это, с одной стороны, следы моего движения, а с другой - это русло для всех других, для хождения. Провода, рельсы - это следы прошлого и путь будущего. Это организованности материала.
Теперь смотрите, как интересно движется поток воды. Вот вы глядите на него и видите, что где-то образовался водоворот. Вода проходит, а водоворот остается. Поэтому я весь поток воды могу представить как соответствующее гидродинамическое поле с постоянными функциональными узлами. И эти функциональные узлы фактически держат процесс в- определенных рамках и соответствуют организованности материала. Там, где крутой берег, возникает завихрение, и оно стоит там. И весь поток воды, проходит через эту функциональную структуру, через эти функциональные узлы.
Итак, есть процесс и есть материал, и все, что происходит, есть взаимодействие этого процесса с материалом. Но в ходе этого взаимодействия, с одной стороны, «на стороне» материала рождается организация этого материала, он как бы адаптируется к процессу; с другой - он сам оказывает влияние на процесс, он его функционально организует.
Функциональная организация - это то, в чем материал отражается на процессе. Процесс статически схвачен организованностью как функциональная структура. Что такое организованность материала, или морфология? Это отражение процесса на материале, это русло. И каждый раз, когда мы имеем дело с такими процессуальными объектами, мы их обязательно должны представлять в этих четырех планах. И только так мы их можем представить как систему.
Определение второго понятия системы таково: представить объект как систему - это значит представить его в этих четырех планах: как процессы, как функциональные структуры, как организованность материала, или морфологию, и как материал.
Но, как точно было замечено, для того чтобы это был один объект, нужно, чтобы все эти планы были друг с другом связаны. Мы говорим, что они соответствуют одному, очень сложному системному объекту. Я вот здесь рисую этот системный объект и собираю все эти представления.
Но только теперь, глядя на схему, я говорю, что одна структурная схема неточно, неадекватно представляет объект. Это хорошо, что она так делает, поскольку она дает единое представление об объекте. Но ведь там есть процессы, функциональная структура, морфология, материал, а одна структурная схема не различает этого, она в себе собирает все эти моменты. Поэтому, чтобы восстановить процесс, мы должны водить пальцем по схеме. У нас для всего этого оказывается один язык, в котором различие четырех слоев как бы умирает. А это плохо. Потому что по-прежнему стоит вопрос о том, с каким объектом мы имеем дело.
Итак, второе представление объекта отличается от первого тем, что оно учитывает естественные процессы в объекте. В первом представлении системы мы имели дело только со своими собственными процедурами. Здесь же мы начинаем с категорий процесса и материала и говорим, что и в природном мире, и в социальном существуют процессы и существует материал. Процессы протекают всегда в определенном материале. И поэтому материал организован этими процессами и процесс организуется материалом. Город - это совокупность тех процессов, которые развертываются между людьми, это жизнь людей в городе, это их телефонные коммуникации, общение в комнате, в ресторане, театре или еще где-то. И для этого пространство города определенным образом организовано.
. Но теперь - и это самое главное - я могу ответить на вопрос, где естественные границы объекта. Они каждый раз задаются тем, на что сумел распространиться определенный процесс. Произошло оестествление и натурализация. У нас до этого были технические объекты, целевые. Вспомните определение Акоффа: система находится на расстоянии моей вытянутой руки. Так рассуждает техник - система там, куда распространяется моя власть. А ученый-натуралист говорит: границы системы задаются и определяются тем естественным процессом, который я изучаю. Куда этот процесс распространился, там он и образовал границу данного системного объекта. Теперь давайте представим себе на минутку два подхода к строительству.
Технический подход: границы строительства находятся там, где я, начальник, их провел, сумел прорубить, проложить, отметить.
Естественный подход: границы строительства - там, где идут процессы, входящие в это строительство, куда они доходят, и я не волен их менять.
Начальник не имеет права на второй подход. Он чистый социотехник. Начальник, руководитель - это тот, кто действует в соответствии с первым подходом. А вот управляющий должен учитывать и натуральное состояние объекта через процессы.